Одна Десятая Лошадиной Силы. Часть 9

49

День второго тура начался с рутинных процедур питания, промывания и обследования, после чего Ирина снова оказалась в реквизитной комнате. Любовь Васильевна выглядела на удивление паршиво. Опухшее и покрасневшее лицо и дрожащие руки говорили о том, что минувшую ночь она провела в бурных излияниях. От нее разило перегаром, и она постоянно о чем-то ворчала. Девятка не слышала ее из-за затычек в ушах, но Любе было плевать. На этот раз экипировка спортсменки была менее замысловатой — Ярко бирюзовый эластичный шлем с прорезями для носа и рта плотно обтянул ее голову. Свет померк у Ирины в глазах, и ее охватил панический страх. Задрожав всем телом, она покрылась потом. Мысли беспорядочно сменялись у нее в голове, ей казалось, что эта тьма, наступила для нее навсегда и с нее больше никогда не снимут этот ужасный шлем.

Кто-то успокаивающе погладил ее по спине и повел прочь за поводок. Андрей вывел ее к ипподрому и, стал проходить рутинную процедуру контроля перед стартом и взвешивание. Все это заняло не меньше часа, в течение которого паническая атака не покидала Ирину, которой казалось, что ее ведуть в буквальном случае на убой.

Наконец все необходимые формальности были позади и жокей отвел ее в паддок. Сверкающий отполированный бирюзовый веломобиль дожидался их под легким навесом среди таких же красочных болидов. Андрей развязал Девятке руки и, помог ей усесться в сиденье с отверстием посередине, через которое повис жгут ее модуля управления. Он затянул все необходимые ремни, плотно прижав ее тело к спинке и не спеша стал закреплять ноги и руки спортсменки на педалях и рычагах. К носовому отверстию он прикрепил гофрированный воздуховод,

Он видел, как волнуется женщина, дрожа всем телом. Ее локти то и дело дергались в стороны, а колени ходили ходуном. Весь ее вид говорил, что спортсменка находится не в самом лучшем состоянии и выпускать ее на трассу нельзя и он удивлялся, как ее не отстранили спортивные медики!

К ним подошел контролер и стал проверять соответствие снаряжения на веломобиле и правильность установки спортсменки в сиденье. Он включил напряжение на болиде и проверил работоспособность систем управления, после чего показал Андрею большой палец вверх и отошел к следующему веломобилю.

Прозвучал зуммер и контролеры жестами показали спортсменам следовать за ними. Группа спортсменов из девяти веломобилей, в числе которых оказалась и Оксана со своей Семнашкой, медленно двинулись за тремя сотрудниками ипподрома, удаляясь в сторону прибрежной зоны.

Стартовая площадка представляла собой ровный участок грунтовой дороги, по обе стороны которого были сооружены трибуны для желающих увидеть старт и финиш заезда. Народу собралось достаточно много, но большая часть болельщиков, разумеется приготовилась смотреть трансляцию в своих номерах и апартаментах. Всю трассу спортсменов должны были сопровождать квадрокоптеры с камерами высокого разрешения. Помимо прочего, гонку сопровождал несколько квадроциклов с судьями и медиками.

Андрей тревожно всматривался за показаниями пульса Ирины — он явно был завышен и что будет дальше он и представить себе не мог.

Девятка в свою очередь, продолжала терзаться в муках абсолютной темноты и полном непонимании, что происходит и где, по большому счету она сейчас находится. Она чувствовала, что жаркое солнце нагревает ее тело, что могло означать что она уже на ипподроме. Колено неприятно ныло при каждом провороте педалей, но она пыталась не обращать на это внимания, рассчитывая на то, что боль скоро отступит. Но эта бесконечная темнота...

Наконец, они добрались до стартовой линии, вызвав шум оживления среди заждавшейся их публики. Над трибунами развернулись красочные баннеры и яркие цвета всевозможных флагов стран мира. Вверх полетели воздушные шары и ведущий стал поименно оглашать имена жокеев и их номера.

Особенно громко толпа приветствовала Пятидесятый номер, победивший в третьем заезде первого этапа. Это был довольно известный жокей из Панамы, победивший в третьем заезде первого тура со своей спортсменкой, камерункой по происхождению. Ее блестящее, словно отполированное вороное тело придавало ей вид статуэтки. Ослепительно белый шлем обтягивал ее голову, еще больше оттеняя абсолютную черноту ее кожи. Она принадлежала самому крупному известному бразильскому клубу «Джуба». Многократная призерка соревнований имела на своем счету десятки побед и являлась любимицей и фавориткой большинства из любителей этого вида спорта. Она принадлежала клубу на правах собственности и ни разу не выставлялась на продажу, хотя многие заводчики предлагали владельцу «Джубы» суммы в разы превышающие обычную цену за хорошую спортсменку.

Следующим номером объявляли Андрея. К его удивлению, публика отреагировала гораздо эмоциональней, чем во время первого тура — очевидно, что победный результат не остался незамеченным.

Вскоре все было готово для старта. Дроны, едва не цепляя друг друга нетерпеливо жужжали в воздухе, целясь объективами камер на своих подопечных. Стартер замер в ожидании сигнала от главного судьи. Наездники приготовились, схватившись за рычаги своих болидов. Зрители притихли в нервозном ожидании, поглядывая то на табло, то на девять красочных веломобилей, выстроившихся в ровную шеренгу на старте.

Раздался зуммер и стартер дал отмашку! Нестройный визг получивших свою порцию электроимпульсов спортсменок пронзил влажный воздух острова и спровоцировал взрыв громких аплодисментов ликующей и свистящей от восторга толпы на трибунах.

Веломобили резво разогнались и быстро исчезли с поля зрения болельщиков, которым оставалось либо вернуться к себе, либо дожидаться, когда спортсмены, совершив свой длинный маршрут вернутся к финишу.

Ирина, поняв по острой рези в сосках, что гонка началась вертела педали что есть сил, набирая обороты, торсом ощущая усиливающийся встречный ветерок и легкое дрожание веломобиля. Андрей переключил передачу, усиливая нагрузку на ноги Девятки и скорость резко стала увеличиваться. Цифры на спидометре быстро росли, одновременно подтягивая за собой частоту пульса женщины, свирепо помогающей себе размашистыми движениями пристегнутых к рычагам рук. Боль в грудях почти полностью отвлекла от боли в коленке и, даже очередное включение повышенной передачи наездником не снизило прыть. Безумная паника, охватившая ее с того момента, как Люба натянула ей на голову жуткий шлем, полностью погрузивший ее в абсолютный мрак, постепенно стала проходить на фоне сильных электроразрядов и понимания того, что наступил очередной этап ее пути к освобождению.

Ровный грунт трассы позволил разгоняться до тридцати пяти километров в час и на этом Андрей решил остановиться, не перегружая спортсменку. Болиды беспорядочно растянулись в длинную цепочку, удаляясь с каждой минутой все дальше и дальше, увлекая за собой жужжащий рой дронов, грозно нацеленных на шуршащую колесами группу разноцветных экипажей.

В номере у Амирасланова собралась та же свита, что и в ложе во время первого тура.

Все расположились на мягких диванах и креслах перед большим телевизором, на экране которого разворачивалась борьба гонщиков.

— А скажите, пожалуйста, господин Амирасланов, — вкрадчиво заговорил Виктор Васильевич, не отрывая взгляда от трансляции, — а Вы действительно даруете ей свободу в случае, если она завоюет первое место?

В номере повисла тишина, означавшая, что наконец прозвучал, который так ли иначе интересовал каждого.

— Обязательно, — коротко ответил Амирасланов, — Странно, что Вы спрашиваете...

— Но, если она займет второе или третье место, но при этом суммы выигрыша окажется достаточно для покрытия ее задолженности?

— Видете, ли, дорогой Виктор Васильевич. Ею подписан контракт, который предусматривает лишь единственное условие для его прекращения — первое место. А это значит, что только в этом случае, и ни в каком ином, эта женщина сможет получить свободу и покинуть клуб. Я хочу подчеркнуть, что строго выполняю свои обязательства, но вместе с тем хочу, чтобы мои партнеры выполняли свои. — Она ваш партнер? — с ухмылкой спросил генерал, лениво развалившийся в большом кресле с большой кружкой наполовину наполненной пивом.

— Конечно, Иван Сергеевич — мы с ней заключили контракт,! Каков бы ни был ее статус, она партнер.

— Хотел бы я также поиметь кое-кого из своих партнеров электротоком... — пробормотал мужчина, отпивая большими глотками из кружки.

Прошел час езды под палящими лучами солнца. Андрей всматривался вперед сквозь затемненные стекла очков. Его болид шел третьим после пятидесятого номера и Семнашки, от которой он отставал метров на двести. Впереди маячил лес, где должно было быть не так жарко. Он прибавил оборотов и Ирина завертела ногами быстрее, доводя скорость почти до сорока километров в час. Она вся блестела от пота, струящегося по телу вниз и капая на пыльную трассу. Модуль управления, постоянно впрыскивал в нее регидрон, стараясь компенсировать усиленную потерю влаги в организме. Уже непосредственно перед лесом жокей понизил передачу, чуть снизив при этом скорость, но не давая Девятке лишней нагрузки. Затяжной двухкилометровый подъем был преодолен в течение семи минут и они въехали в лес, оказавшийся скорее рощей. Высокие эвкалипты с кронами на самом верху почти не соприкасались друг с другом, почти не создавая теней. Вместо ожидаемого облегчения местность принесла лишь новый аромат и дополнительную влажность. Андрей услышал еле заметное шипение позади себя — это приоткрылся клапан подачи кислорода в воздуховод, через который дышала спортсменка. Модуль управления зафиксировал снижение кислорода в крови. Спустя еще полчаса трасса стала плавно уходить влево, отдаляясь от береговой линии и лес стал гуще, скрыв в конце концов от гонщиков береговую линию. Начались частые повороты и Андрею пришлось еще снизить скорость, уменьшив скорость вращения педалей. Пару раз он отчетливо слышал, как где-то впереди вскрикнула Семнашка — он хорошо знал ее голос — очевидно, Оксана также меняла режим езды.

Дорожное покрытие постепенно сменилось на обычную лесную тропу, изобилующую всевозможными кочками, ямами и торчащими корягами. Андрей понизил передачу и скорость снизилась до десяти километров в час. Одновременно стали досаждать комары и мухи. Их отвратительное жужжание примешивалось к гулу квадрокоптеров с камерами. Пахучий репеллент надежно защищал голое тело Ирины от укусов, но противный рой продолжал виться вокруг, раздражая Андрея самим своим звуком и видом. В какой-то момент он, даже позавидовал Девятке, потому как по большому счету ей вообще ничего не видно и не слышно и потому не о чем переживать.

Он чуть прибавил оборотов, глядя, как стабильно держиться в желтой зоне ее пульс. Вскоре тропа снова пошла вверх и нагрузка на Ирину снова стала возрастать. Ее дыхание стало более громким, а шипение подаваемого кислорода увеличилось.

Через каждые пять километров вдоль трассы были вкопаны столбы числом пройденного пути в километрах. На тридцать пятом километре тропа сделала крутой поворот влево и стала круто подниматься вверх по склону вполне реальной горы превратившись в самый настоящий серпантин. Наездник включил первую пониженную передачу, при которой скорость упала почти до трех. Он еще раз увеличил обороты и Ирина, почувствовав очередной разряд в грудях, громко взвыла и завертела педали на максимуме. Она снова принялась помогать себе размашистыми движениями рук, двигая рычаги взад и вперед. Андрей впрыснул ей в желудок изотоник и вцепившись обеими руками в руль стал аккуратно вести веломобиль по узкой опасной тропе, держась подальше от становящегося все опасней обрыва слева.

Иногда под колесо попадал булыжник или выдавленный землей корень и веломобиль подпрыгивал, жестко опускаясь вниз. Амортизаторы, сглаживавшие езду по мелким неровностям на относительно ровной поверхности совершенно не справлялись на этом бездорожье. Девятка чувствовала, что они движутся под крутым уклонам и понимала, отчего так сильно возросло напряжение на ноги. Успокоившееся было колено снова стало досаждать противной болью, особенно проявляющейся в момент распрямления ноги. Вдобавок ко всему частые торчащие ветки кустов, растущие вдоль обочины, ближе к которой старался держаться жокей, безжалостно хлестали ее по правой части тела, нанося множество царапин. Андрей спохватился уже тогда, когда сам оцарапался ногой об длинный колючий куст, чуть ли не наполовину перегородивший тропу. Он оглянулся назад и с ужасом увидел исполосанное плечо Ирины. Веломобиль сместился чуть левее, рискуя свалиться в обрыв при неосторожном повороте руля.

Где-то впереди тоже раздавался громкий женский крик — Андрей уже не был уверен, кому именно он принадлежал, но было очевидно, что этот крутой подъем в гору давался спортсменкам очень нелегко. Он сбавлял обороты перед опасными поворотами и увеличивал на более менее спрямленных участках, переключаясь иногда на более высокую передачу.

Наконец, трасса спрямилась и они оказались на большом холме под палящим солнцем. Ирине показалось, что она попала в раскаленную духовку — горячий воздух обжигал ее грозя прожарить тело насквозь. Андрей последовательно переключил передачи до разумных пределов, снизив, наконец нагрузку на ее ноги и уменьшив обороты. Андрей увидел, наконец впереди два экипажа, примерно в трехстах метрах от него. Семнашка почти догнала фаворитку острова и следовала по пятам не предпринимая никаких попыток ее обогнать. Причина была понятна — на этом участке трассы дорожное покрытие было весьма условным и любое отклонение от нее грозило увязанием тонких колес веломобиля в густой траве и грунте.

Позади стал доноситься шум отставших веломобилей. Андрей прибавил оборотов и чертыхаясь и матерясь на каждой кочке стал догонять Семнашку и панамца на Пятидесятке. Через несколько километров ему удалось сократить разрыв почти вдвое. Он уже слышал шум передних квадрокоптеров. Еще через пару километров дорога, несколько расширяясь пошла под уклон и веломобили резво покатили по пологому участку. Затяжной спуск позволил ему установить самую высокую передачу, позволив Ирине снизить частоту вращения педалей. Однако он не успел совершить маневр, чего нельзя было сказать о Семнашке. Оксана умудрилась почти перед самым концом спуска, где дорога снова сужалась, обойти удивленного панамца и, подняв клуб пыли, вернуться на тропу прямо перед его носом.

— Вот так номер, дядь Вить! — закричал взволнованно Гоша, тыча пальцем в телевизор, когда на экране резко поменялась ситуация и Семнашка вырвалась вперед. — Вы видели, как она?...

— Да, Гоша, вижу, вижу... Это довольно интересно. Я думаю, сегодня очень много людей потеряет большие деньги. Эта Пятидесятка большая любимица публики, насколько я знаю... Страсти накаляются, господа, страсти накаляются!

Амирасланов, вполуха слушая разговор, с интересом следил за трансляцией, понимая, что шансы на победу его команды возросли вдвое.

— В любом случае неплохо, — изрек он, криво усмехаясь, — для меня не имеет значения, кто из них двух сможет победить. Возможно, даже лучше, если это будет не контрактница...

— А Семнадцатый номер Ваша собственность? — тихо спросила Инга.

— Точнее — собственность клуба... — улыбнулся Амирасланов, — если быть точным.

— Понимаю Вас, — улыбнулась Инга.

Разумеется, Амирасланову было бы выгодней, чтобы победила Семнадцатая. В этом случае, Девятка, не выполнив условия контракта, останется в клубе и сможет быть привлечена к следующим соревнованиям. Хотя он понимал, что гонка все еще продолжается и многое может перемениться не в его пользу.

В дверь постучали и один из телохранителей пошел открывать. Через минуту он вернулся и что-то на ухо прошептал Амирасланову. Тот включил планшет и присвистнул от удивления.

— Между прочим, цена на нашу Девятку на данный момент составляет сто двадцать пять тысяч долларов. Это в шесть раз выше, чем на начало первого тура.

— Покупатели пишут вам напрямую? — удивленно спросил генерал. — Нет, разумеется. Это предложения на сайте клуба. Жаль, конечно, что она не принадлежит нам... полностью.

Ирина вертела педали, чувствуя нарастающую боль в поврежденном колене. Чувствуя вестибулярным аппаратом уклон, было ясно, что пока нагрузка на ее ноги не велика, но рано или поздно спуск закончится и Андрей неминуемо заставит ее крутить педали быстрее. Постоянные впрыски жидкостей в области живота не прекращались и создавали определенный дискомфорт, но это было запрограммировано в ее модуле управления, и остановить это не мог даже жокей. Иной раз создавалось ощущение, что вода скоро выплеснется из нее наружу, но приходилось терпеть. С другой стороны, сопутствующая в таких случаях жажда ей не досаждала и это был, похоже единственный плюс в данной ситуации. Горячий воздух, которым приходилось дышать, казалось прожигал нутро, Горели даже плотно обтянутые латексным шлемом ушные раковины...

Она снова закричала от рези в сосках и стала набирать обороты, не отдавая себе отчет, что именно сейчас задумал Андрей. А он тем временем, почти вплотную приблизился к Пятидесятке, и снова сбросив обороты, о чем Ирина получила сигнал в ягодичные кольца, продолжал движение прямо за соперником. Панамец — сухой поджарый молодой парень в зелёной бейсболке и зеркальных солнечных очках на секунду обернулся, но продолжил движение в своем темпе, понимая, что сейчас на узкой тропе обогнать его будет практически невозможно.

Так продолжалось примерно с час, пока трасса плавно повернув вправо снова не стала расширяться, продолжая, однако оставаться довольно неровной. Андрей, увидев в этом шанс прибавил оборотов, заставив Девятку с криком ускорить вращение педалей. Однако опытный панамец, чуть сместился влево, оставляя свободной правую часть тропы, где было больше неровностей под заросшей травой. Андрей принял правее и понял, что это попался на уловку соперника. Веломобиль затрясся и стал подпрыгивать как взбесившийся жеребец. Вдобавок ко всему, незащищенные отсутствием какой-либо защиты снизу, и из-за низкого расположения сидения спортсменки, свежие прутки растительности стали хлестать по несчастным ногам Ирины, вызывая жуткое жжение передней части голеней и бедер снизу.

«Боже, что это такое?» — вскипело в голове у Девятки, когда ее ноги, обильно покрытые соленым потом, словно погрузили в кипяток. Она на мгновение остановила движение но тут же получила ощутимый разряд в груди. Она взвыла, запрокинув голову назад и превозмогая боль, пронзившую ее буквально насквозь, отчаянно принялась наверстывать скорость, упущенную на рыхлом грунте. Андрей обернулся и, увидев, что происходит с Девяткой быстро посмотрел на приборку — Пульс Ирины быстро увеличивался, меняя цвет цифр с оранжевого на красный. Он быстро оценил ситуацию и счел самым разумным отказаться от маневра, вернувшись на прежнюю позицию и приняв влево за Пятидесяткой. Однако, запас сил Девятки был истрачен зря. Вдобавок ко всему в борьбу грозили включиться еще два веломобиля, дружно догонявших ведущую троицу.

Ирина сама не своя пыталась перевести дыхание, но ей явно не хватало воздуха. Она, словно рыба, выброшенная на берег, билась всем телом, стараясь поддерживать заданную скорость оборотов и жадно с шумом втягивала воздух всей грудью. Клапан кислородного баллона, казалось был открыт полностью — он шипел не прекращая. Андрей порцию за порцией продолжал вливать ей в желудок изотоник, но ее состояние все еще продолжало беспокоить его. Он гнал от себя навязчивую мысль о том, что ей вообще не удастся завершить это ралли, даже не подозревая, что та же самая мысль все чаще посещала и саму Ирину. «Вот и все... — нечетко проносилось в ее голове — наверное это мой предел. Я не могу больше!!! Господи, за что мне это все? Все, что было до сегодняшнего дня это было легко и просто, но здесь собрались, наверное профессиональные спортсменки и я не выдержу этот темп... Как же больно!!! Будь проклята вся моя жизнь!!! Я или умру сегодня или проиграю и останусь в этом вечном рабстве... « Снова резь в сосках прогнала беспорядочные мысли — Андрей чуть увеличил темп, стараясь держаться разгоняющегося панамца. Трасса стала более ровной, но повторить попытку обойти Пятидесятку была бы плохой идеей — Девятка не была готова к еще одному рывку. Оставалось лишь держаться с той позиции, что была сейчас. В конце концов, третий номер при определенных обстоятельствах мог иметь шансы выйти на третий тур.

В эти минуты в апартаментах Амирасланова кипели жуткие страсти. Все страшно ругались на Андрея за его непрофессиональную попытку неудавшегося обгона.

— Козел хренов! — пуще всех возмущался Гоша, чей финансовый интерес страдал, очевидно больше всего, — Каким долбо. бом нужно быть, чтобы слиться так бездарно! Ждать надо было дальше, ждать!

Он вскочил и возбужденно перемещался по номеру под насмешливый взгляд Ирмы.

Виктор Васильевич философски молчал, кривя улыбку и покачивая головой. Было похоже, что после победы Девятки на первом туре он, все же, сделал на нее какую-то немалую ставку. Но вместе с тем, как человек осторожный и немолодой, решил подстраховаться и распределил вложения среди остальных участниц, полагаясь не только на общую эйфорию, но и на их опыт.

— Не пыли, Гоша, — резонно заметила Ирма, — ралли еще не закончено. Присядь и не веди себя как ребенок.

— Не указывай мне!

— Тише, тише, молодежь! — зашипел Виктор Васильевич, — Вы где находитесь? Гоша, сядь на место и не шуми!

Гоша вернулся на диван, не забыв подлить себе порцию виски с колой и хмуро уставился в телевизор,

Трасса снова расширилась и сделав несколько затяжных извилин, выпрямилась и снова вышла к побережью. Несмотря на снижающийся пульс Девятки, Андрей продолжал колесить за панамцем, словно тень, поглядывая на пульс Девятки Он переключился на повышенную передачу и снизил обороты и теперь ждал, когда Ирина вернется в норму или у нее откроется второе дыхание или произойдет еще какое-нибудь чудо, но что-то по его мнению, должно было произойти. Семнашка все также лидировала оторвавшись от них метрах в ста. Ее первенство казалось все реальнее и реальнее.

Скорость мало помалу выросла до сорока и, судя по километровым столбам, оставалось еще около тридцати километров. Но трасса снова стала уходить влево, вглубь острова, и спортсмены снова оказались среди высоченного эвкалиптового леса. Скорость снова пришлось сбросить из-за ухудшения трассы. Андрей понизил передачу и увидел, что они почти настигли Семнашку.

Впрочем это было неудивительно, так как ее веломобиль попросту встал. Так же как и пятидесятый. Трасса резко уходила в непонятную жижу, хотя справа метров через пятьдесят отчетливо виднелся очередной километровый столб.

Оксана в нерешительности стояла, понимая, с одной стороны, что трасса неизбежно проходит вдоль торчащего из болота столба, а с другой не решаясь въехать в черную жижу. В следующую секунду ее окатило ведром этой горячей забродившей жижей — Панамец, лишь слегка притормозив, решительно въехал в болото.

Несмотря на довольно высокие колеса, веломобиль метров через десять почти встал оказался наполовину под водой. Андрей, не мешкая последовал за ним, но успев переключить передачу, Ирина с ужасом почувствовала горячее погружение, но машинально продолжила крутить педали, боясь получить лишнюю порцию электротока. Андрей немного снизил обороты, но тахометр продолжал показывать прежнее значение. Более того — не было привычного вскрика, что могло означать, что управляющий сигнал не поступил к спортсменке. Он сообразил, нижняя часть Девятки, оказалась под водой и, даже если проводка была достаточно изолирована, то металлические кольца в ягодицах в любом случае были открыты и просто напросто оказались в воде. Веломобиль продолжал медленно но упорно двигаться, приближаясь к застрявшему панамцу, который оказался в какой-то яме, отчего его спортсменка почти по горло оказалась под водой. Управление на грудные электроды на приходило и она, не в силах провернуть педали, в замешательстве замерла, ожидая команды. Панамец спрыгнул с веломобиля и ухватившись за переднюю стойку, стал тянуть его вперед, вытаскивая из глубокого места. Ему это быстро удалось, и он снова вскочил за руль в тот момент, когда Андрей уже объезжал его. Следом сразу за Оксаной, решившейся, все-таки влезть в это болото, вереницей двигались еще четверо участников ралли. Андрей ликовал — неужели и на этот раз судьба решила сделать ему подарок? Он миновал столб с цифрой пятьдесят три и увидел, что дальше трасса была обозначена частыми яркими шестами по обе ее стороны. В любом случае, потеряться было нельзя и он, снова решил рискнуть и переключил передачу.

Ирина тут же почувствовала как увеличилось сопротивление педалей. Громко запыхтев, она прокручивала их через силу. Вода все так же покрывала ее по пояс и электросигнал на снижение оборотов не мог поступить на ее задницу. Андрей помнил об этом, но кураж, свойственный его возрасту, помноженный на азарт и жажду победы «во что бы то ни стало», часто толкал его на необдуманные поступки. Контролируя пульс Ирины, который снова стал расти, он повел веломобиль, разбрызгивая волны по сторонам прямо посредине между торчащими из воды шестами, полагаясь на то, что пронесет.

Неожиданно веломобиль стал терять скорость и едва не встал, если бы жокей не понизил передачу. Колеса продолжали проворачиваться в трясине, наматывая на себя всякий мусор, водоросли и жмых тухлой листвы. Ирина чувствовала, как за ее ноги цепляются такие же отвратительные склизкие длинные листья и прочий мусор, но старалась не обращать на это внимания, боясь получить порцию тока в груди. Но в какой-то момент педали, словно на мгновенье заблокировались и она замешкавшись, не смогла прокрутить их в требуемом темпе, однако разряда не последовало и она чуть снизила скорость. Андрей это заметил, но оставил рычаг в прежнем положении, не повышая обороты. Ирина тоже сообразила, что под водой ее ягодичные электроды не работают и самостоятельно стала замедляться пока не почувствовала удар током в соски. Она достигла порога, ниже которого ей нельзя снижаться и зафиксировала темп, продолжая ощущать, как по ногам что-то бесконечно противно скользит.

Наконец впереди, метрах в двухста показался сухой участок трассы. Андрей чуть прибавил обороты, и через некоторое время выехал из болота. Он бросил взгляд на пульсометр и, убедившись, что он в оранжевой зоне, резко увеличил обороты. Груди спортсменки пронзило резким разрядом тока и она сипло закричав, снова стала раскручивать педали, выходя на нужный темп. Жокей, ликуя, переключал передачи, пока не разогнался до сорока километров в час, после чего снова замедлил вращение.

Он шел первым! Это было просто нереально. Он не верил глазам, но это было так. Оксана отстала от него метров на тридцать, а за ней шли еще три, среди которых был и панамец. Но. Вместе с тем, состояние Девятки оставляло желать лучшего. Пульс, войдя в красную зону, больше не снижался, несмотря на то, что они шли на правильно выбранной передаче и не на самых высоких оборотах. Он хорошо знал ее организм и, как правило, после любых бешеных рывков и взрывных разгонов, он уменьшал нагрузку и пульс постепенно приходил в норму. Но в этот раз, почему-то этого не происходило.

У Ирины сбилось дыхание и стало не хватать воздуха. Единственное, что ей хотелось, так это сорвать с себя стягивающую голову маску и вырвать изо рта кляп, чтобы задышать полной грудью. У нее кружилась голова, несмотря на то, что в глазах было темно, казалось, что земля плывет под ногами.

Зловещая цифра приближалась к отметке 160 и Андрей тревожно обернулся назад, пытаясь понять, что происходит со спортсменкой. Она необычно дергалась и пыталась выгнуться, часто запрокидывая голову назад и мотая головой, словно ее что-то душило. Крепко пристегнутые к педалям ноги продолжали крутиться в требуемом темпе, но при этом дрожащие колени дергались из стороны в сторону, иногда она делала два-три взмаха руками, чтобы помочь ногам, но потом, руки безвольно замирали, словно отключаясь от всего тела.

Жокей скрепя сердце сбросил обороты, и она слегка замедлилась, но это не принесло ей облегчения. Пульс продолжал расти, добираясь до 170. Цифры стали мигать. А вместе с этим загорелся красный индикатор, указывающий на низкое содержание кислорода в крови спортсменки! Он еще снизил скорость вращения педалей, и снова обернулся. Девятка продолжала выгибаться, судорожно дергая головой, словно ее кто-то душил.

Тем временем их уже догнала Семнашка, а метрах в пятидесяти он нее вновь шел пятидесятый номер с камерункой, Пытаться делать рывок было бессмысленно. Андрей был в отчаянии. Он не понимал, что происходит. Возможно не выдержало поврежденное колено — может оно размокло в теплой тине и теперь стало причинять спортсменке сильную боль? Как узнать? Хотя, это вряд-ли. Слишком высокий пульс! Все говорило о том, что она задыхается. Он решил вручную увеличить подачу кислорода в воздуховод, и вдруг обратил внимание на то, что давно перестал слышать шипящий звук баллона. Может он опустел? Он снова обернулся назад и увидел, что трубка была на месте. Тогда что? И тут он увидел несколько проводков, болтающихся слева от клапана, регулирующего подачу. Они оторвались от клапана и он наглухо закрылся. Скорей всего это произошло, когда они пересекали грязную, полную коряг и веток трясину болота. И теперь весь этот дурацкий воздуховод только мешает нормальному дыханию. Он посмотрел на фильтр в широкой воронке воздухозаборника и с ужасом увидел, что он весь был забит тиной и мокрой грязью, полностью зелепившей все просветы, через которые должен был проходить воздух. Вот, в чем была причина удушья Ирины — дело было, даже не в кислороде! Он схватился рукой за массивный фильтр и несколько раз дернул его, пытаясь сорвать, но у него ничего не вышло, более того, он чуть не слетел с трассы, непроизвольно вильнув рулем. Он еще понизил обороты, снижая нагрузку на несчастную задыхающуюся женщину и снова, ухватился свободной рукой за край фильтра. Было неудобно, так как воздухозаборник располагался позади него и сбоку. После нескольких попыток сорвать непокорный пластиковый конус, оз перехватил гофрированный шланг позади него и попытался сдернуть его с обратной стороны фильтра. На третий раз это ему удалось, Из круглого отверстия послышался Судорожный звук гортанного дыхания Ирины. Спортсменка шумно задышала, периодически взвывая от страданий в своем латексном шлеме. Андрей подергал за шланг, попытавшись сорвать его с маски, но второй конец был привинчен на резьбу разъема шлема. Чертыхаясь и проклиная дурацкое изобретение инженеров-извращенцев, он стал наощупь, заведя руку назад, откручивать соединение, которое, к счастью поддалось с первого раза. Его уже почти обошел третий веломобиль под номером двести шесть. Наездник с неподдельным удивлением посмотрел на то, чем занимался Андрей, и покачав головой, устремился вперед, оставляя за собой шлейф пыли. Спустя минуту, шланг, наконец был скручен. Жокей раздраженно бросил его прочь и посмотрел на Девятку. Та продолжала жадно в голос делать вдохи, но судорожные движения стали проходить и ему пришла в голову идея: он, отключил полностью передачу и резко двинул рычаг оборотов вверх.

Адская боль в грудях, минуя мозг, с сумасшедшей скоростью завертела ногами не успевшей как следует отдышаться Ирины. Дождавшись, пока Девятка максимально раскрутит легкие разгруженные педали, он резко включил повышенную передачу. Крик застыл в горле спортсменки, и вызвал спазм, от которого дыхание снова стало сбиваться. Ее тело снова напряглось, пытаясь выгнуться и удерживающие ремни, буквально впились ей в тело. Ноги Ирины уперлись в неожиданно ставшие тугими педали, вызывая тупую боль в коленях. но эффект, был колоссальным. Веломобиль завертел колесами, потерявшими сцепление с грунтом и поднимая за собой густой клуб дорожной пыли, быстро стал разгоняться, догоняя ушедшую далеко вперед тройку соперников. Андрей влил в одуревшую от темпа Девятку большую порцию изотоника и низко пригнувшись, продолжал разгон, изредка поглядывая на пульс. Цифры мигали в районе ста восьмидесяти — критическое значение — и он знал, что в этом режиме у него есть не больше трех, в лучшем случае четырех минут, после чего можно будет ставить крест на всей гонке. Он посмотрел на часы — прошло около минуты. Скорость выросла до 47 километров в час. Девятка орала, во все горло, заглушая все вокруг. Впрочем, у остальных спортсменов так же стоял непрекращающийся безумный и разноголосый визг — к победе стремились все!

Наконец он включил высшую передачу и снизил обороты. Пульс упал до 160, что тоже было немало, но догнать группу лидеров было просто необходимо. Андрей с удивлением обнаружил, что его жалость и сочувствие к Девятке отступили на второй план. Им овладело четкое и непреодолимое желание победить. И спортсменка в этой ситуации является всего лишь приводом веломобиля, который должен работать правильно и без сбоев. За которым, разумеется нужен хороший уход и своевременное обслуживание, что для спортсменки означало качественное питание и постоянные тренировки. Все его сентиментальные переживания и жалость вмиг куда-то подевались, оставив холодный расчет и прагматизм. Есть установка на победу? Цель оправдывает средства. А крик и страдания за спиной — это всего лишь неизбежная реакция организма на раздражители. Просто физиология. Как звук обычного двигателя. Так устроен организм...

Прошла еще минут двадцать... Из-за сорванного с ее лица воздушного патрубка, ее крик раздавался громче обычного. Андрей поддерживал режим максимальной нагрузки, не давая ей спуску. Боль в коленях пульсировала в такт оборотам педалей, но боязнь лишний раз получить очередную порцию внезапно увеличившегося электротока заставляла ее ноги работать что есть сил. Казалось, что это ралли длилось длилось уже неделю и не прекратится никогда. Наверное это и есть преисподняя, где происходит ее расплата за все совершенные когда-либо грехи. Ее сознание стало рисовать фантастические образы и сцены...

Андрей обошел. двести шестой веломобиль и почти догнал панамца. Он видел, как работают крепкие руки Пятидесятки, помогающей себе с помощью рычагов. Ее черное блестящее от пота, словно смола тело ритмично раскачивалось в своем сиденье из стороны в сторону. Неожиданно она вся вздрогнула и Андрей понял, что панамец его заметил и увеличил скорость. Он не мог сделать то же самое, не рискуя угробить Ирину и продолжал движение, наблюдая за белой сферой обтягивающего голову камерунки латекса. Невозможно было понять, насколько она измотана и остался ли у нее еще потенциал для дальнейшего разгона, но он продолжал надеяться. Метрах в тридцати перед панамцем неслась Оксана со своей Семнашкой. Оставалось девятнадцать километров до финиша и могло произойти, все что угодно.

На приборке редко мигала сигнальная лампа уровня кислорода. Ирина задыхалась, а система подачи кислорода была сломана. Продолжать движение в таком темпе можно было от силы еще минут десять-двадцать. Жокей громко чертыхнулся и снизил обороты.

Ирина продолжала находиться в прострации, наполовину находясь в своем веломобиле, а вторая часть сознания продолжала рисовать в ее воображении различные галлюцинации и странные воспоминания из далеких лет. Поступившие импульсы напряжения на ее электроды, почти не ощутились, почти мгновенно отозвавшись условным рефлексом на замедление работы. Ноги послушно снизили скорость вращения педалями, продолжая их крутить ровно и без рывков. Пятидесятый веломобиль еле заметно отрывался вперед, но величина пульса стал стабилизироваться и снижаться. Он оценил расстояние до настигающих его сзади спортсменов и принял решение выждать еще какое-то время, давая Девятки время на восстановление.

Жужжание микропомпы впрыска регидрона в кишечник сменило тональность и он увидел, что емкость совершенно опустела. Более того, почти закончился изотоник. Как бы то ни было, главной проблемой бы